В биографии Рылеева присутствует немало тяжелых моментов, которые, вероятно, и закалили дух будущего революционера. Кондратий Федорович появился на свет 18 сентября (29 по новому стилю) 1795 г. в семье бывшего армейского офицера, который славился своим транжирством и даже проиграл два имения в карты. Желая вымуштровать сына, он отдал его на обучение в кадетский корпус в Петербурге, где Рылеев проучился с 1801 по 1814 годы, а после участвовал в военных походах за пределами России. Еще во время учебы Кондратий обнаружил в себе тягу к стихосложению.

Революционная деятельность

Выйдя в отставку в 1818 году, он принял решение целиком посвятить себя творчеству. Так, 1820 год стал для него счастливым не только благодаря женитьбе на Наталье Тевяшевой, но и потому, что тогда была написана его знаменитая ода “ К временщику”. Родители его жены были состоятельные украинские помещики, однако приняли зятя, несмотря на его незавидное положение.

В 1821 году Рылеев поступил на государственную службу в уголовную палату Петербурга, а в 1824 году перешел в Российско-американскую компанию на должность правителя канцелярии.

Став активным членом “Вольного общества любителей российской словесности”, Рылеев два года (1823-24 гг.) занимался изданием журнала “Полярная звезда” вместе с Александром Бестужевым.

В это же время он стал членом Северного декабристского общества, под влиянием которого его политические взгляды поменялись с конституционно-монархических на республиканские. Впоследствии он возглавил своих товарищей. Незадолго до восстания он, в качестве секунданта, участвовал в дуэли, результатом которой стала смерть дуэлянтов. Несмотря на столь зловещий знак судьбы, Рылеев все же остался неколебим в своем решении выйти на Сенатскую площадь.

Восстание декабристов и казнь

Краткая биография Рылеева Кондратия Федоровича свидетельствует, что п осле подавления восстания закономерно последовал арест всех причастных к нему лиц. В заключении поэт вел себя достойно и всячески оправдывал товарищей, надеясь на помилование от императора. Чего, однако, не последовало. Самого Кондратия Федоровича, а также его товарищей по Северному обществу: П.Пестеля, М. Бестужева-Рюмина, С.Муравьева-Апостола и П.Каховского повесили 13 (25) июля 1826 года. Причем Рылееву пришлось терпеть удушение дважды: в первый раз оборвалась веревка.

Точное место его погребения не установлено.

Другие варианты биографии

• Имя свое он получил случайно: по совету служителя церкви мальчика назвали именем первого попавшегося на пути человека, который был отставным военным. Он же стал крестным отцом ребенка. Кондратий был единственным из пяти рожденных в семье детей, который не умер в младенчестве.
• По семейному преданию, в детстве Кондратий Федорович тяжело заболел, и ангел, тронутый молитвой матери, помог мальчику выздороветь, однако предрек ему трагическую судьбу и смерть в молодости.
• С детства Рылеев любил книги – прочитал все, что мог, в кадетской библиотеке и многие брал у товарищей. Отец-мот не покупал книг ему самому, считая это глупой тратой денег.
• Первую свою оду пламенный патриот написал на смерть Кутузова – это было в 1813 году.
• У Кондратия Рылеева был единственный ребенок – сын, который умер в возрасте одного года.
• Поэт мог бы прожить долгие годы – после женитьбы родители супруги предлагали ему переехать в Украину. Однако юноша хотел посвятить молодость служению Родине и вместо этого отправился в Петербург, где стал не только главой Северного общества, но и одним из главных устроителей общего восстания.

Рылеев Кондратий Фёдорович (1795- 1826), поэт-декабрист.

Родился 29 сентября 1795 г. в селе Батове Петербургской губернии. Происходил из бедной дворянской семьи. Мать, защищая сына от деспотичного отца, в 1801 г. отдала его на обучение в 1-й Кадетский корпус. Из корпуса он был выпущен в январе 1814 г. артиллерийским офицером, принял участие в Заграничных походах русской армии 1813-1814 гг. и в 1818 г. вышел в отставку в чине подпоручика.

В 1819 г. Рылеев переехал в Петербург, где сблизился с просвещённым столичным кругом и стал членом масонской ложи «Пламенеющая звезда». В 1821 г. он поступил на службу в палату уголовного суда и вскоре снискал репутацию неподкупного человека. В 1824 г. перешёл в канцелярию Российско-Американской компании.

В Петербурге Рылеев начал литературную деятельность публикуя в журналах свои статьи и стихи. Известность ему принесло стихотворение «К временщику», обличавшее всесильного царского фаворита А. А. Аракчеева.

В 1821-1823 гг. Рылеев создал цикл исторических песен «Думы» («Олег Вещий», «Мстислав Удалый», «Смерть Ермака», «Иван Сусанин» и др.); в 1823-1825 гг. издавал литературный альманах «Полярная звезда». Относительно своего таланта он не обольщался, заявляя: «Я - не поэт, я - гражданин». В 1823 г. Рылеев был принят в тайное Северное общество, причём сразу причислен к разряду «убеждённых»; с конца 1824 г. входил в состав директории этой организации и фактически возглавлял её.

По взглядам он был республиканцем, вопрос о судьбе императорской семьи предлагал решить компромиссно - вывезти её за рубеж.

Участие в заговоре сочетал с бурной столичной жизнью: в 1824 г., защищая честь сестры, был ранен на дуэли, в 1825 г. в другой дуэли участвовал как секундант. Накануне восстания 14 декабря 1825 г. квартира заболевшего ангиной Рылеева на Мойке стала штабом мятежников; в день восстания он вышел на Сенатскую площадь, но, будучи штатским, не смог повлиять на его ход. Той же ночью Рылеева арестовали и поместили в Алексеевский равелин, где он продолжал писать стихи, накалывая буквы иглой на кленовых листьях.

В числе пяти наиболее активных заговорщиков Рылеева приговорили к смертной казни; после неудачной первой попытки был повешен вторично 25 июля 1826 г. в Петербурге.

Интересные факты из жизни и творчества русского поэта, общественного деятеля, декабриста изложены в этой статье.

Интересные факты из жизни Кондратия Рылеева:

Рылеев был пятым и самым желанным дитем в небогатой семье, в которой четыре предыдущих ребенка умерли в младенческом возрасте. Согласно народному обычаю, дабы избавиться от преследующих напастей, родители взяли в крестные для малыша первых встречных, которыми оказались двое нищих. В честь одного из них был назван сын Кондратием

Говорят, его мать предвидела во сне его гибель на виселице

В 1820 году Кондратий Рылеев написал свою самую знаменитую сатирическую оду «К временщику». В 1823 -1825 годах поэт совместно с Александром Бестужевым выпускал ежегодный альманах «Полярная звезда». Состоял в масонской петербургской ложе под названием «К пламенеющей звезде». Вступил в ряды декабристов и брал участие в бунте на Сенатской площади

Дума Рылеева «Смерть Ермака» была частично положена на музыку и стала песней

Когда ему еще не было и 6 лет, Кондратия отдали в кадетский корпус в Петербурге

Кондратий Рылеев был влюблен в Наталью Тевяшову, дочку помещика из Подгорно. Он просит у матери благословления на брак. Она дала согласие при одном условии – если сын расскажем потенциальным родителям невесте о своей бедности. В 1820 году Наталья и Кондратий обвенчались. В браке родилась дочь. Знакомые друзья уговаривали поэта с семьей переехать в Украину. Но Рылеев рвался в Петербург, где ему было суждено умереть

Кондратий Федорович Рылеев - декабрист и поэт. Родился в захудалой дворянской семье 28 сентября 1795 года. Отец его, управлявший делами князя Голицына, был человек крутой и обращался деспотически как с женой, так и с сыном. Мать, Анастасия Матвеевна (урожденная Эссен), желая избавить ребенка от жестокого отца, отдала его в первый кадетский корпус, когда Кондратию было лишь шесть лет. В 1814 году Рылеев стал офицером конной артиллерии и участвовал в походе в Швейцарию, в 1815 году во Франции. В 1818 году вышел в отставку.

В 1820 году Кондратий Рылеев женился на Наталье Михайловне Тевяшовой и переехал в Петербург. Сначала он устроился на должность судьи, причем стал известен своей неподкупной честностью, а вскоре открыл в себе два таланта: поэтический и коммерческий. Он поступил в российско-американскую торговую компанию и страстно полюбил Соединенные Штаты, видя в них образец свободного государства. Первым стал он издавать литературный журнал ("Полярная звезда"), который давал писателям и поэтам приличные гонорары. Тогда же Рылеев написал свои "Думы", в которых, вдохновленный Карамзиным, попытался набросать поэтические образы самых ярких личностей русской истории. Затем выпустил поэму "Войнаровский", высоко оцененную Пушкиным. Поэма эта замечательна тем, что в ней он описал именно те места, где спустя несколько лет пришлось отбывать ссылку его друзьям-декабристам.

В Петербурге Рылеев знакомится со многими заговорщиками, узнает в них ту же поэтическую, слепую и наивную жажду свободы и становится, по его собственным словам, "пружиной заговора". Он и вправду стал душою, вдохновителем и певцом восстания. Любые трезвые сомнения своих соратников он рассеивал порой нелогичными, но твердыми доводами. Он спокойно и в то же время неотступно убеждал одного, другого, третьего в том, что Россия вся заражена злом, что ничего не осталось в ней живого, что всюду разврат, мздоимство, несправедливость. Повсюду правит временщик Аракчеев, образ которого был для Рылеева мифическим слиянием всех самых гнусных черт ненавистного ему "деспотизма". Россия пресмыкается во тьме, и один только выход из этой тьмы - переворот. Нужно начать, считал Рылеев, и тогда люди увидят правоту начатого дела и подхватят эстафету. Россия будет перевернута, и родится из этого хаоса богиня свободы, которая озарит возлюбленное отечество новым светом.

Николай Павлович никак не мог решиться взойти на престол, а Константин Павлович от царства отказывался, заговорщики поняли, что выдался единственный и неповторимый момент . Было решено распространять среди солдат слухи, что их обманывают, что Константин вовсе не отрекался от престола, что умерший царь оставил завещание, в котором солдатам уменьшен срок службы и дана свобода крестьянам. Рылеев весь отдался революционной экзальтации. Он знал, что скорее всего их дело обречено на провал, но некий рок влек его на площадь, он видел себя жертвой, приносимой за освобождение человечества. "Да, мало видов на успех, - говорил он, - но все-таки надо, все-таки надо начать". А за несколько месяцев до того в "Исповеди Наливайко" Рылеев писал: "Известно мне: погибель ждет / Того, кто первый восстает / На утеснителей народа; / Судьба меня уж обрекла. / Но где, скажи, когда была / Без жертв искуплена свобода?"

В ту же ночь Рылеев прощался с женой. Всей силой страдающего женского сердца она удерживала его. "Оставьте мне моего мужа, не уводите его, я знаю, что он идет на погибель", - твердила она, обращаясь к друзьям Рылеева. Но все было уже решено. Ничего не могли изменить даже рыдания пятилетней дочери, которая обнимала колени отца, вглядываясь в его сосредоточенное лицо своими чистыми, пронзительными, полными слез глазами. Рылеев вырвался из объятий дочери, уложил почти лишенную чувств жену на диван и выбежал вслед за Николаем Бестужевым, который много лет спустя запечатлел в своих воспоминаниях эту сцену.

А к вечеру того же дня все было кончено. Еще ходили кучками разбушевавшиеся простолюдины, еще убирали с площади последние следы безумной ревности дворянских революционеров, еще Карамзин с тремя сыновьями бродил по сумеречным улицам Петербурга, вглядываясь в страшное лицо той силы, которая через сто лет поглотит столь любимую им Россию и столь драгоценную для него самодержавную власть. А Рылеев воротился домой. Что-то навсегда рухнуло в его душе, какой-то новый голос начал приглушенно звучать в ней. Заговорила совесть. "Нехорошо сделали, вся Россия погублена", - сказал он после возвращения с площади.

А вскоре он и большинство других декабристов были в Петропавловской крепости. Известно, как малодушно выдавали они друг друга, как усердствовали в разоблачениях, как легко рассыпались основания всех их теоретических построений перед ужасом тюрьмы и властной силы. Рылеев же с первых дней заключения стал ощущать все более нарастающий голос высших сил души, голос, зовущий человека к вечному, горнему, неподвластному законам земной жизни. Если до того он думал всегда о царстве справедливости здесь, на земле, а не за пределами гроба, то теперь он все серьезней вглядывался в облик Христа, пострадавшего за людей и звавшего их к непостижимому Небесному Царству. Нам невозможно с точностью проследить, как и с какой скоростью происходил этот переворот в душе узника. Но свершившееся перерождение очевидно. Дореволюционный исследователь жизни и творчества Рылеева Нестор Котляревский пишет, что "к концу заключения у него не осталось ни тени революционного духа".

Лучше всего свидетельствуют об этом чудные письма Кондратия Федоровича к жене. Все они пронизаны одним: уверенностью в благости и милосердии Провидения. Царь для него теперь не самовластный деспот, а выразитель этой воли. "Положись на Всевышнего и милосердие государя", - пишет множество раз Рылеев из крепости. Предугадывая грядущую казнь, он никоим образом не считает ее жестокой или несправедливой и взывает к жене: "Что бы ни постигло меня, прими все с твердостью и покорностью Его (Бога. - Т.В.) святой воле". Потрясенный царской милостью (Николай прислал жене 2 тысячи рублей, а затем императрица прислала на именины дочери тысячу), Рылеев со всей силой русской души отдается чувству любви и благодарности царской семье. "Чтобы со мной ни было, - говорит он, - буду жить и умру для них". (Надо отметить, что царь продолжил свою заботу о семье Рылеева, и жена его получала пенсию до вторичного замужества, а дочь - до совершеннолетия.) Рылеев говорит также о том, что "по сю пору обращаются с ним не как с преступником, а как с несчастным". И видя в этом заслугу царя, он пишет жене: "Молись, мой друг, да будет он (царь. - Т.В.) иметь в своих приближенных друзей нашего любезного отечества и да осчастливит он Россию своим царствованием".

Рылеев благодарит судьбу за случившееся с ним. "Пробыв три месяца один с самим собою, - пишет он жене - я узнал себя лучше, я рассмотрел всю жизнь свою и ясно увидел, что я во многом заблуждался. Раскаиваюсь и благодарю Всевышнего, что Он открыл мне глаза. Что бы со мной ни было, я столько не утрачу, сколько приобрел от моего злополучия, жалею только, что уже не могу быть полезным моему отечеству и государю столь милосердному". С горечью чувствует Рылеев страшную вину перед своей семьей. Ему остается одно утешение: горячо молиться за жену и дочь. "Мой милый друг, - пишет он, - я жестоко виноват перед тобою и ею (дочерью. - Т.В.): простите меня ради Спасителя, которому я каждый день вас поручаю: признаюсь тебе откровенно, только во время молитвы и бываю я спокоен за вас. Бог правосуден и милосерд, он вас не оставит, наказывая меня".

Незадолго до казни Рылеев составляет записку, обращенную к Николаю. В ней он отрекается от "своих заблуждений и политических правил" и мотивирует это отречение тем, что дух его открыл для себя мир христианской веры и теперь все предстало ему в новом свете, и он "святым даром Спасителя мира примирился с Творцом своим". В этой записке он не просит о помиловании, признает свою казнь заслуженной и "благословляет карающую десницу", но молит лишь об одном: "Будь милосерд к товарищам моего преступления". Рылеев возводит основную вину на себя, утверждая, что это он "преступною ревностию своею был для них гибельным примером" и из-за него "пролилась невинная кровь".

В ночь перед казнью Кондратий Федорович был кроток и тих. Приходил священник отец Петр Смысловский, который более полугода был, по словам самого узника, "его другом и благодетелем". Священник причастил осужденного. В предрассветные часы Рылеев писал свое последнее письмо к жене: "Бог и государь решили участь мою: я должен умереть и умереть смертию позорною. Да будет Его святая воля! Мой милый друг, предайся и ты воле Всемогущего, и Он утешит тебя. За душу мою молись Богу. Он услышит твои молитвы. Не ропщи ни на Него, ни на государя: это будет и безрассудно, и грешно. Нам ли постигнуть неисповедимые пути Непостижимого? Я ни разу не возроптал во время моего заключения, и за то Дух Святый дивно утешал меня. Подивись, мой друг, и в сию самую минуту, когда я занят только тобою и нашей малюткою, я нахожусь в таком утешительном спокойствии, что не могу выразить тебе. О, милый друг, как спасительно быть христианином…" Уже светало, раздались шаги и голоса за дверями, Рылеев дописывал последние слова своего последнего письма: "Прощай! Велят одеваться. Да будет Его святая воля".

Ранним утром 13 (25) июля 1826 года небольшая толпа людей сошлась на одной из петербургских набережных. Лица были сосредоточенны и мрачны, восходящее солнце освещало тела казненных. Дело было для России небывалое. Со времен Пугачева здесь не знали казней. Виселицу сделали неловко, слишком высокой, пришлось нести из находящегося по соседству училища торгового мореплавания школьные скамейки. Веревки долго подбирали, но так и не смогли найти годные. Трое из казнимых сорвались. Сами производители казни жалели преступников, которые, воздев руки к небу, молились перед смертью, целовали крест священника и восходили на эшафот, становившийся для них ступенью к непостижимой вечности.

Эта казнь Павла Пестеля, Сергея Муравьева-Апостола, Кондратия Рылеева, Михаила Бестужева-Рюмина и Петра Каховского и предшествующие ей трагические события дали одну из самых страшных трещин в нашей истории. Царь, помимо своей воли восходивший на престол, встретил в лице самой талантливой, знатной и образованной молодежи врагов своего государства, и на протяжении всего царствования он не мог отделаться от глубокого сомнения в благих намерениях дворянского общества, а общество, в свою очередь, пока приглушенно и тайно, но все больше вставало в оппозицию русскому историческому строю.

Понимая всю действительную преступность наших первых революционеров, признавая глубоко негативные последствия их действий, нельзя, однако же, не заинтересоваться их противоречивыми и странными судьбами. Вглядываясь в глубину этих душ, пылких и поэтичных, но взбаламученных до крайности духом времени, можно подчас обнаружить удивительные жемчужины. И кажутся глубоко верными слова, сказанные о декабристах священником Петром Смысловским, который исповедовал их в крепости. "Они страшно виноваты, - говорил он, - но они заблуждались, а не были злодеями! Их вина произошла от заблуждений ума, а не от испорченности сердца. Господи, отпусти им! Не ведали, что творили. Вот наш ум! Долго ли ему заблудиться? А заблуждение ведет на край погибели".